Форум Ники Невыразимовой

Давно хотела тронуть эту тему, которая вроде бы могла быть составной частью и "Комплиментов", и "Подарков форумчанам".

Здесь можно приводить цитаты из стихов, песен, кинофильмов, которые ассоциируются у вас с теми или иными представителями нашего форума.

Начну :)

Про Карелиан:

Для тех несчастных, кто словом первым
И первым взглядом твоим сражен,
Ты есть, была и пребудешь перлом,
Женой нежнейшей из нежных жен.

В округе всяк, не щадя усилий,
Трубит - как дивны твои черты...
Но я-то знаю, что меж рептилий
Опасней нет существа, чем ты.

(с) Михаил Щербаков.


Про Симамуру:

Есть одна любовь, та, что здесь и сейчас,
есть другая, та, что всегда.
Есть вода, которую пьют, чтобы жить,
есть живая вода.

(с) Наутилус.

Про Симфонию Глюка, снова Щербаков:

Десять крокодилов, двадцать гарпий, тридцать змей
и сорок ящериц унылой свитой тянутся за ней
в порядке строгом по всем дорогам.
Ужас неизбежной кары, страх пяти секунд
перед концом — известен даже этим монстрам, что текут
за нею следом. А ей — неведом.

(с)Галич — про Барретта (хоть он и не на форуме).

За ним бежали сто собак,
А он по крышам лез...
Но только в городе табак
В тот день как раз исчез,
И он пошел в Петродворец,
Потом пешком в Торжок...
Он догадался, наконец,
Зачем он взял мешок...

Он шел сквозь свет
И шел сквозь тьму,
Он был в Сибири и в Крыму,
А опер каждый день к нему
Стучится, как дурак...
И много, много лет подряд
Соседи хором говорят -
Он вышел пять минут назад,
Пошел купить табак...

Заболоцкий пишет об Аксолотле:

Можжевеловый куст, можжевеловый куст,
Остывающий лепет изменчивых уст,
Легкий лепет, едва отдающий смолой,
Проколовший меня смертоносной иглой!

В золотых небесах за окошком моим
Облака проплывают одно за другим,
Облетевший мой садик безжизнен и пуст...
Да простит тебя бог, можжевеловый куст!


Калугин пишет о Книгочее:

...Короче, утро было ясным, не хотелось вставать,
Но эта сволочь подняла меня в шесть тридцать пять,
И я спросонья понял только одно - меня не мучает страх.

Когда я выскочил из ванной с полотенцем в руках,
Он ставил чайник, мыл посуду, грохоча второпях,
И что-то брезжило, крутилось, нарастало, начинало сиять.
Я вдруг поймал его глаза - в них искры бились ключом,
И я стал больше, чем я был и чем я буду еще,
Я успокоился и сел, мне стало ясно - он убил свою мать. *

* во избежание: кто не знает, что здесь означает "убить свою мать" - см. эпиграф наверху в ссылке http://orgius.ru/txt/joan_jou.html

Борис Пастернак писал об МФТ:

Мне Брамса сыграют,- я сдамся, я вспомню
Упрямую заросль, и кровлю, и вход,
Балкон полутемный и комнат питомник,
Улыбку, и облик, и брови, и рот.

И сразу же буду слезами увлажен
И вымокну раньше, чем выплачусь я.
Горючая давность ударит из скважин,
Околицы, лица, друзья и семья.

И станут кружком на лужке интермеццо,
Руками, как дерево, песнь охватив,
Как тени, вертеться четыре семейства
Под чистый, как детство, немецкий мотив.

Евтушенко, познакомившись с Иеронимом, ужасно расстроился и написал примерно так:

...Все те места, что пропускал я в книжках,
он не пропустит.
Он и тут сильней.
Он будет честен жесткой прямотою,
злу не прощая за его добро,
и там, где я перо бросал:
"Не стоит!"-
он скажет:
"Стоит!"- и возьмет перо.

Борис Гребенщиков писал для Карелиан:

Наверху в облаках реет черный истребитель
Весь в парче-жемчугах с головы и до хвоста

Кто в нем летчик-пилот, кто в нем давит на педали
Кто вертит ему руль, кто дымит его трубой?
На пилотах чадра, ты узнаешь их едва ли
Но если честно сказать - те пилоты мы с тобой...

Эдмунд Шклярский писал про весь наш модераторский корпус:

Сургы и лургы пройдутся по склону горы.
Сургы и лургы в тугой облачатся наряд.
Сургы и лургы — пленники странной игры.
Посмотришь на них, удивишься — такое творят!

Сургы и лургы — сторонники сдержанных мер,
веревочных петель и палок в умелых руках.
Сургы и лургы — такие они и теперь.
Посмотришь на них, удивишься и вырвется — "ах!"

Фильм "Донни Дарко" об Иерониме:

— Зачем тебе этот дурацкий костюм зайца?
— Зачем тебе этот дурацкий костюм человека?

Борис Гребенщиков написал для Карелиан:

Мне хотелось бы видеть тебя,
Видеть тебя.
По старинному праву котов при дворе
Мне хотелось бы видеть тебя.
У кого-то есть право забыть про тебя,
У кого-то есть право не пить за тебя.
Но, прости, я не верю в такие права;
Мне хотелось бы видеть тебя.


Анна Ширяева написала для Аксолотля:

Я не училась летать, я не птица - я просто как пух легка:
Не удержаться, не остановиться, не зацепиться за твердь,
Я не умею писать эти песни – просто твоя строка
Вскрыла мне вены и вышла на свет сама.

Я не умею любить так безбожно, падать, закрыв глаза,
Так безнадежно, так неосторожно, грудью на острие,
Тысячелетние ягоды солнца – плачут мои образа,
А тело смеется - мне так хорошо с тобой.

Вей, мой ветер, по берегам,
Пригоршней зерен бросай мое сердце.
К самым горячим, безумным ладам.
Неси меня, ветер, сквозь звезды и тернии,
К родным берегам.


Алексей Денисов написал для Гидрика:

Всё это - музыка, когда её слышишь.
Есть ещё трамваи для откровений.
Смешная горка грязной посуды.
Широкое море, туман над морем.

Смотри, как жизнь превращается в песню
(вечное место твоих иллюзий).
Первое слово рифмуется с последним.
Какая разница, чем ты болен.