КМ-153 Марина Подгаевская

1. Ностальгия.

Пройдёмся.
Нас весна пока не захватила.
Нас весна пока не захвалила.
Не простила нам ни осени, ни листьев.
Переулков тихих, бескорыстных.
Будем помнить:
осень, праздничные будни.
Птицею летающее эхо.
Молчаливо - сдержанное небо.
И желание притормозить минуты.

2. Ностальгия

Когда стучится в двери старость,
не так уж радует весна.
Прожито больше чем осталось,
осталось только вспоминать,

как по бульвару мы спешили,
рукою знак – физкультпривет!
как здесь влюблялись и грешили.
Бульвар всё тот, а мы уж нет.

Ужель совсем нельзя спиртное?
На кой сдалась такая жизнь!
Такое очень возрастное
с меланхолией ностальжи.

3. Ностальгия

Он пел, не признавая правил,
Другим поэтам не чета.
Высоким голосом картавил,
Он пел, а, может быть, читал.
И, спрятавшись под белой пудрой,
Он, натянув костюм Пьеро,
Пел о лимонном Сингапуре,
И становилось нам тепло.
И нежностью светились лица,
Гас города немолчный гам,
И трехэтажная столица
Бульвары возвращала нам.

4. Ностальгия

За окном то дождик, то снег…
Как бы нам уйти от невзгод…
Так вот и живёт человек,
не понятно, как он живёт.

И зажало время в тиски,
и туман опять впереди,
от холодной этой тоски
уведи меня, уведи.

Улица, аптека, перрон…
Фонари горят, не горят…
Ну зачем ты плачешь, Пьеро,
в темноту идёшь наугад,

что ты ищешь там?.. уходи,
и не возвращайся назад,
здесь идут всё те же дожди,
те же часовые стоят…

И вползает мрак с двух сторон,
где-то застревая в груди…
Это только сон, только сон,
уходи, Пьеро, уходи.

5. Ирис

Вешний день притворился морозным,
Ледяную просыпав лузгу…
Беззаботно, безлюдно, бесслёзно –
Я сегодня с собою могу

Посидеть, помечтать и подумать,
Ни за кем никуда не спеша.
Без тревожного гула и шума
В тишине расцветает душа.

Одиночество – благо… и опыт,
Как довериться можно себе.
Это сад расходящихся тропок,
Их так много в обычной судьбе…

Ничего, ничего не случилось,
Но откуда во всём волшебство?
Просто нежный, застенчивый ирис
На окошке сегодня расцвёл.

6. Ирис

Лопатки женщины печалью сведены,
и вычурное белое жабо
не в силах прятать дольше линию спины,
которую в спираль свивает боль.
Бессильно крыльями спадают рукава,
ей ни к чему сверкающий хрусталь,
она пока еще красива и жива,
но увяданья час почти настал.
И что останется от этой красоты,
а сердце, сердце бьется горячо,
и оживут на краткий миг её мечты
и бабочкою сядут на плечо.

7. Трамвай (на картину «Обуховка. Сумерки»)

Он много лет, качаясь и звеня,
по замкнутому кругу каруселил,
и никогда ему не изменял,
и лишь в конце сегодняшнего дня
напало вдруг внезапное веселье.

Трамваю просто дали выходной,
а коль гулять – так непременно с кайфом:
сорвавшись с поводка ночной порой,
сбежал он за пределы проходной,
забыв про светофоры, скорость, штрафы.

Какие рельсы? Спрыгнул – и вперёд.
Трамвай звенел – «Да здравствует свобода!»
На остановках вздрагивал народ,
а он, вписавшись лихо в поворот,
увидел вдруг знакомые ворота…

В депо встречали беглеца друзья –
«Вот мы тебе сейчас приём устроим!»,
в глазах одних – что делать так нельзя,
в других – уверенность: его простят.
Но каждый называл трамвай героем.

8. Сладкоежка (на картину «Обуховка. Сумерки»)

Что бы вечер ни выплясывал –
Брел по лужам, сыпал бризами,
Покрывал большими кляксами,
Дождь бросая на карнизы нам,

Окна, рамы, шторы, прочее –
Ночь придет, решится, спустится.
Но за полчаса до ночи здесь
Из трамвая выйдет путница.

Из далекого – в три квартала,
Да еще два переулочка
Дня, похожего на мартовский.
Подойдет к витрине, к булочной.

А потом с пакетом, с крошками,
С белой пудрой, липкой, влажною
В дверь войдет и ночь короткою
Незаметною окажется.

9. У окна (на картину «Обуховка. Сумерки»)

А кто-то скажет – блажь: уставившись в окно,
просматривать пейзаж как скучное кино,
из одного угла перетекать в другой,
забросив все дела, испытывать покой,
качаясь в полусне, не замечать туман,
котов, что по весне опять сошли с ума,
и провожать огни несущихся машин,
вслед думать – не гони, ведь ты же не один.
Отметив, что зима свой грязно-белый флаг
устала поднимать в трясущихся руках,
с собой устроить спор, что было б хорошо
декор из плотных штор сменить на лёгкий шёлк…

10. Душа города (на картину «Зеркало»)

Все наложения в чутких зеркалах,
как опыт в граффити и боди-арте.

Душа бежит от городских шумов
в ночное предстояние домов,
легко скользя, летя над сотней крыш.
И город онемел. Его каприз:
пройти через двойное отражение.
Стекло звенит и чувствует давление.
Коснуться бы пространства своего -
своей души, парящей высоко.

11. Зеркало

Девушка, обнажённая, без весла,
выплыла, воплотила свою мечту:
в ней отразился город. Она несла
город на теле – диковинное тату.
Видишь высотки на бёдрах и на локтях?
И нагишом на крышу. Она что надо.
И вертолёты мимо неё летят.
А ведь могли бы лесенку сбросить, гады!

12. Зеркало

Первый наш телевизор был с линзой, налитой водой.
В дом входил черно-белый, прекрасный и выпуклый мир.
Как же мне объяснить непонятливой и молодой
Этих лет пролетевших стоящий меж нами пунктир.
Но когда я с тобой ощущаю опять дежавю,
Не сквозь линзу стеклянную с водопроводной водой,
Сквозь тебя я на мир этот новый и странный смотрю,
И моя черно-белая юность приходит к нам в дом.

13. Зеркало

Вселенная вселяется в меня
Туристом, что не любит жить в отеле,
Задумчиво рассматривает дни
На книжных полках и, вздохнув: «не то», -
Ложится спать. Холодная весна,
Хоть и бела, но держит в черном теле
Деревья, не давая взгляду к ним
Прижаться. Поменявшему пальто
На тонкий плащ мечтается сидеть
Безвылазно в троллейбусе и ехать
Куда-нибудь на юг, по проводам
Передавая то, что не пойдет
В прямой эфир. Мне не хватает стен,
Чтоб чувствовать себя свободной, смеха –
Чтоб плакать на твоем плече, кота,
Чтоб выть собакой. Набираешь в рот
Вселенную и сонно цедишь звезды.
…Я усложняю. Для тебя все просто…

14. Рисунок (на картину «Флоренция»)
http://artnow.ru/ru/gallery/3/3490/picture/2/541446.html

ведёшь узор по коже –
незримый боди-арт.
никто стереть не сможет
с меня твой знойный март.
где кончиками пальцев
рисуешь ты легко,
там кожи тонкий панцирь
становится цветком.
я дикой орхидеей
цвету в твоих руках,
и стебель гибкой шеи
трепещет в лепестках,
где нежных поцелуев
порхают мотыльки.
твори, мой бог, рисуя,
не отнимай руки,
веди меня всё выше,
туда, где терпкий стон
издаст на пике, вскрывшись,
невидимый бутон.

==================================================
Спасибо авторам за присланные ваританты! Голосуем за три стихотворения

Спасибо всем за интересные стихи! Победила Вера Гаевская!

Вера, поздравляю!!!

1. Ностальгия. Олио

Пройдёмся.
Нас весна пока не захватила.
Нас весна пока не захвалила.
Не простила нам ни осени, ни листьев.
Переулков тихих, бескорыстных.
Будем помнить:
осень, праздничные будни.
Птицею летающее эхо.
Молчаливо - сдержанное небо.
И желание притормозить минуты.

2. Ностальгия. Капитан

Когда стучится в двери старость,
не так уж радует весна.
Прожито больше чем осталось,
осталось только вспоминать,

как по бульвару мы спешили,
рукою знак – физкультпривет!
как здесь влюблялись и грешили.
Бульвар всё тот, а мы уж нет.

Ужель совсем нельзя спиртное?
На кой сдалась такая жизнь!
Такое очень возрастное
с меланхолией ностальжи.

3. Ностальгия. Алабай

Он пел, не признавая правил,
Другим поэтам не чета.
Высоким голосом картавил,
Он пел, а, может быть, читал.
И, спрятавшись под белой пудрой,
Он, натянув костюм Пьеро,
Пел о лимонном Сингапуре,
И становилось нам тепло.
И нежностью светились лица,
Гас города немолчный гам,
И трехэтажная столица
Бульвары возвращала нам.

4. Ностальгия. Маша Махова

За окном то дождик, то снег…
Как бы нам уйти от невзгод…
Так вот и живёт человек,
не понятно, как он живёт.

И зажало время в тиски,
и туман опять впереди,
от холодной этой тоски
уведи меня, уведи.

Улица, аптека, перрон…
Фонари горят, не горят…
Ну зачем ты плачешь, Пьеро,
в темноту идёшь наугад,

что ты ищешь там?.. уходи,
и не возвращайся назад,
здесь идут всё те же дожди,
те же часовые стоят…

И вползает мрак с двух сторон,
где-то застревая в груди…
Это только сон, только сон,
уходи, Пьеро, уходи.

5. Ирис. Галия

Вешний день притворился морозным,
Ледяную просыпав лузгу…
Беззаботно, безлюдно, бесслёзно –
Я сегодня с собою могу

Посидеть, помечтать и подумать,
Ни за кем никуда не спеша.
Без тревожного гула и шума
В тишине расцветает душа.

Одиночество – благо… и опыт,
Как довериться можно себе.
Это сад расходящихся тропок,
Их так много в обычной судьбе…

Ничего, ничего не случилось,
Но откуда во всём волшебство?
Просто нежный, застенчивый ирис
На окошке сегодня расцвёл.

6. Ирис. Алабай

Лопатки женщины печалью сведены,
и вычурное белое жабо
не в силах прятать дольше линию спины,
которую в спираль свивает боль.
Бессильно крыльями спадают рукава,
ей ни к чему сверкающий хрусталь,
она пока еще красива и жива,
но увяданья час почти настал.
И что останется от этой красоты,
а сердце, сердце бьется горячо,
и оживут на краткий миг её мечты
и бабочкою сядут на плечо.

7. Трамвай. Вера Гаевская

Он много лет, качаясь и звеня,
по замкнутому кругу каруселил,
и никогда ему не изменял,
и лишь в конце сегодняшнего дня
напало вдруг внезапное веселье.

Трамваю просто дали выходной,
а коль гулять – так непременно с кайфом:
сорвавшись с поводка ночной порой,
сбежал он за пределы проходной,
забыв про светофоры, скорость, штрафы.

Какие рельсы? Спрыгнул – и вперёд.
Трамвай звенел – «Да здравствует свобода!»
На остановках вздрагивал народ,
а он, вписавшись лихо в поворот,
увидел вдруг знакомые ворота…

В депо встречали беглеца друзья –
«Вот мы тебе сейчас приём устроим!»,
в глазах одних – что делать так нельзя,
в других – уверенность: его простят.
Но каждый называл трамвай героем.

8. Сладкоежка. Олег Д.

Что бы вечер ни выплясывал –
Брел по лужам, сыпал бризами,
Покрывал большими кляксами,
Дождь бросая на карнизы нам,

Окна, рамы, шторы, прочее –
Ночь придет, решится, спустится.
Но за полчаса до ночи здесь
Из трамвая выйдет путница.

Из далекого – в три квартала,
Да еще два переулочка
Дня, похожего на мартовский.
Подойдет к витрине, к булочной.

А потом с пакетом, с крошками,
С белой пудрой, липкой, влажною
В дверь войдет и ночь короткою
Незаметною окажется.

9. У окна. Вера Гаевская

А кто-то скажет – блажь: уставившись в окно,
просматривать пейзаж как скучное кино,
из одного угла перетекать в другой,
забросив все дела, испытывать покой,
качаясь в полусне, не замечать туман,
котов, что по весне опять сошли с ума,
и провожать огни несущихся машин,
вслед думать – не гони, ведь ты же не один.
Отметив, что зима свой грязно-белый флаг
устала поднимать в трясущихся руках,
с собой устроить спор, что было б хорошо
декор из плотных штор сменить на лёгкий шёлк…

10. Душа города. Олио

Все наложения в чутких зеркалах,
как опыт в граффити и боди-арте.

Душа бежит от городских шумов
в ночное предстояние домов,
легко скользя, летя над сотней крыш.
И город онемел. Его каприз:
пройти через двойное отражение.
Стекло звенит и чувствует давление.
Коснуться бы пространства своего -
своей души, парящей высоко.

11. Зеркало. Ника

Девушка, обнажённая, без весла,
выплыла, воплотила свою мечту:
в ней отразился город. Она несла
город на теле – диковинное тату.
Видишь высотки на бёдрах и на локтях?
И нагишом на крышу. Она что надо.
И вертолёты мимо неё летят.
А ведь могли бы лесенку сбросить, гады!

12. Зеркало. Алабай

Первый наш телевизор был с линзой, налитой водой.
В дом входил черно-белый, прекрасный и выпуклый мир.
Как же мне объяснить непонятливой и молодой
Этих лет пролетевших стоящий меж нами пунктир.
Но когда я с тобой ощущаю опять дежавю,
Не сквозь линзу стеклянную с водопроводной водой,
Сквозь тебя я на мир этот новый и странный смотрю,
И моя черно-белая юность приходит к нам в дом.

13. Зеркало. Юкка

Вселенная вселяется в меня
Туристом, что не любит жить в отеле,
Задумчиво рассматривает дни
На книжных полках и, вздохнув: «не то», -
Ложится спать. Холодная весна,
Хоть и бела, но держит в черном теле
Деревья, не давая взгляду к ним
Прижаться. Поменявшему пальто
На тонкий плащ мечтается сидеть
Безвылазно в троллейбусе и ехать
Куда-нибудь на юг, по проводам
Передавая то, что не пойдет
В прямой эфир. Мне не хватает стен,
Чтоб чувствовать себя свободной, смеха –
Чтоб плакать на твоем плече, кота,
Чтоб выть собакой. Набираешь в рот
Вселенную и сонно цедишь звезды.
…Я усложняю. Для тебя все просто…

14. Рисунок Галия

ведёшь узор по коже –
незримый боди-арт.
никто стереть не сможет
с меня твой знойный март.
где кончиками пальцев
рисуешь ты легко,
там кожи тонкий панцирь
становится цветком.
я дикой орхидеей
цвету в твоих руках,
и стебель гибкой шеи
трепещет в лепестках,
где нежных поцелуев
порхают мотыльки.
твори, мой бог, рисуя,
не отнимай руки,
веди меня всё выше,
туда, где терпкий стон
издаст на пике, вскрывшись,
невидимый бутон.