Словарь нашего дома. Часть 3

«Здрассьте, дядя Серёжа!»

Это уже 1950-е годы. Мама выросла, вышла замуж за моего отца и ждала ребёнка, моего старшего брата. Отец брался за любую подработку и в описываемый момент колесил на велосипеде по Подмосковью, читая какие-то лекции по комсомольской линии.

В той же огарёвской коммуналке жила семья дипломатического работника среднего ранга, находившегося где-то в Румынии.
Папа должен был вернуться, но что-то у него не сложилось, и он позвонил из подмосковного Мичуринца сообщить, что приедет не сегодня, а завтра.

Позвонил по межгороду. Междугородний звонок звучал иначе, чем городской – звонки были короткие, частые и несколько истерические.

К телефону подошёл соседский мальчик-подросток. Имени не помню, пусть будет Митя.

Митя как-то привык, что, если звонок междугородний, то это звонит дипломат из Румынии. Поэтому, сняв трубку, он сразу же в неё закричал: «Здрассьте, дядя Серёжа!»

Тут бы папе моему, которого звали Сева, и насторожиться. Но нет. Тем более и слышимость была отвратительная. И жил он в конце концов в этой квартире всего около года – ну вдруг парень имя перепутал, что уж по межгороду разбираться?

Поэтому папа поправлять Митю не стал, поздоровался в ответ и спросил:
– Кто-нибудь из наших дома есть?

Митя ответил:
– Нет! (естественно, имея в виду семью дипломата).

Папа, покинувший столицу буквально пару дней назад, зачем-то спросил:
– Как они, у них всё в порядке? (видимо, кто-то всё же должен был в это время быть дома – или моя прабабушка, или бабушка, или беременная мама вообще-то!)

Митя, стараясь быть светским, закричал в гудение, шумы и помехи, доносившиеся из телефонной трубки:

– Да, всё в порядке! Ваша девочка здорова!

Тут бы папе второй раз насторожиться. Но он был молодой муж и будущий отец, и был старше мамы на 4 года, а маме-то было 20. Видимо, он решил, что теоретически её можно назвать «ваша девочка». Хотя из уст малолетнего соседа это звучало странно. Но папа, повторяю, жил в этой коммуналке недавно, а в ней был предостаточно людей своеобразных, поэтому он решил не обращать внимания и перешёл к делу. Папа сказал:

– Спасибо! Митя, ты передай моим, что я приеду завтра!

Митя обеспокоился. Митя спросил:

– З-завтра? А они не знают?

Папа, ничему не удивляясь, крикнул через помехи пропадающим голосом:

– Именно! Они не знают. Передай, пожалуйста, не забудь. А то волноваться будут.

Митя растерянно уточнил:

– Дядя Серёжа, но вас же, наверное, надо встречать? У вас же, наверное, вещи!

Папа, наконец удивившись, крикнул юному зануде:

– Да какие вещи?! Я с одним маленьким чемоданчиком! – и повесил трубку.

Ночью квартира не спала.

Мама не спала, потому что ждала папу, а папа не приезжал и не давал о себе знать.

Жена дипломата литрами пила валерьянку и в десятый раз умоляла совершенно деморализованного происходящим мальчика Митю дословно повторить весь разговор с её мужем Сергеем.
По всему выходило, что его внезапно высылают из Румынии в 24 часа. Причём ясно было, что он находится в каких-то настолько ужасных обстоятельствах, что ему даже вещи не дали собрать (помните: «Какие вещи?! Я с одним маленьким чемоданчиком!»).

Остальные не спали, потому что сочувствовали.

Назавтра все ждали высланного дипломата. Сидели как на иголках.

Приезд Таниного мужа Всеволода, то есть моего отца, на этом фоне прошёл незамеченным. Но мама-то, конечно, отца спросила:

– Ты что же, предупредить никак не мог, что на день позже вернёшься?

Папа изумился:

– Да я же вчера звонил! Тебя не было дома, я разговаривал с Митей, он обещал тебе передать. Неужели забыл?

Мама задумалась. Потом говорит:

– Стоп. Ты вчера разговаривал с Митей? И сказал ему, что ты сегодня приедешь. А ты не упоминал ли, что у тебя один маленький чемоданчик?

Папа отвечает:
– Кажется, да. Он почему-то спросил, не надо ли меня встречать! (это с велосипедом-то).

Мама спрашивает:
– А как он к тебе обращался?

Папа (растерянно):
– Дядя Серёжа.

Мама:
– И тебе показалось, что это нормально?
Папа:
– Ну, было плохо слышно. И вообще я делал ему скидки!

Вот как бывает, если оба собеседника делают друг другу скидки. И если оба несколько рассеянны и надмирны. В таких случаях в доме у нас уже несколько десятков лет сразу говорят: «Здрассьте, дядя Серёжа!»

Но, когда всё выяснилось, все были, как я понимаю, совершенно счастливы!