Форум Ники Невыразимовой

Доброго времени суток всем!


Здесь краткое описание конкурса: http://www.nika-stihi.ru/forum/index.php?topic=27693.msg357910#msg357910

Тема (ключевое слово) – ТЕНЬ в любом падеже, и любые производные от этого слова. Найдите, пожалуйста, по одному написанному вами стихотворению, содержащему данное слово. При этом не важно, когда стихотворение было написано и где опубликовано.

Выкладываем стихи с заданным словом завтра, 16 декабря, в 11-00, можно без моего сигнала, могу заработаться и забыть дать сигнал.


Напоминаю правила:
...
3. Приём вариантов начинается ПО СИГНАЛУ ведущего примерно в 11 утра понедельника (тема объявляется заранее, с ночи).
4. Приём вариантов завершается, когда будет выложено ровно 11 стихотворений.
5. Закрывается игра (вешается голосилка), когда набрано 11 вариантов, но не позднее, чем в 11 утра вторника.
6. Выкладываем по ОДНОМУ варианту, если 11 стихов не набралось к 23 часам понедельника, участники имеют право выложить ПО ВТОРОМУ варианту, но строго до того момента, как наберется 11 текстов.
7. Стихи из стоп-листа подборок не участвуют в конкурсе: http://www.nika-stihi.ru/forum/index.php?topic=17152.0
8. Голосование участников обязательно.
9. Выложенное стихотворение можно заменить (до начала голосования).

Главная шестерня

С каменных тумб вот-вот в Питере спрыгнут львы…
Впишешься в поворот (видимо, головы,
видимо, голова это моя, увы).
Я до сих пор жива. «Мы» говорю, не «вы».
Вспенен в фужере брют. Режется ананас.
Наши часы идут. Не отстают. От нас.
Слаженный на века, сложен их механизм.
Время струёй песка мерно стекает вниз,
горлом идёт, как кровь... Главная шестерня
сердце заводит вновь. Трудно забыть меня:
вшитая в вечный ор, в шелест твоих бумаг,
падаю в разговор, виснущий, как гамак.
Всё, что сказать хочу – тень на пустых листах.
Через запрет и «чур», слышишь, стучит «тик-так»?
Это они идут. Наши с тобой часы.
Выбери самосуд: снегом меня засыпь,
брось мне в глаза песком и запрети их мне –
эти вот, с огоньком, танцы с ножом в спине…

В этот год он опять не умер.
Только в большей части пространства
сократился, но в общей сумме
для обыденных дел остался.

В воскресение и в субботу
уезжал, никому не должен.
В понедельник опять работал.
Понедельники все похожи.

Развалилось ядро на части.
Он стоял где-то вне и между.
В этот год он опять прощался
не со всеми – с собою прежним.

Приходили ночные звери,
утыкались ему в ладони.
В этот год он опять не верил,
хоть и многих, как прежде, помнил.

(…хочешь, я принесу тебе облако?
будешь тихонечко пить
его.
Хочешь, я подарю тебе яблоко?..
за нами нет уже ни-ко-го.

…написала солнцу записку: выходи!.. приклеила на окно, сегодня видела птицу, близко, но стало темно - не бойся, птица, тень не вода, воля не волк… Она не боится, она смотрит вдаль, за ней тоже нет ни-ко-го…)

Замер весь белый свет,
до утра замер.
Накрылся тёмною занавеской,
забыл о прошлом.
Кузнечик застыл в траве,
повернулся к небу глазами:
ну где же, где же Созвездие Белой Лошади?..

Вот созвездье Быка, а вон там много маленьких
точек, и все они как-то связаны.
А Льва пугаются только белые карлики.
Да и то не все – карлики тоже разные.

Притворись какой-нибудь веткой, но это будет не то.
Нам нужно прыгать, и лучше подальше от края.
…А Лошадь махнула хвостом, махнула хвостом!..
За Лошадью небо, она его охраняет.

В. Д

                                  В медном подсвечнике сальная
                                  Свечка у няни плывет...
                                  Милое, тихо-печальное,
                                    Все это в сердце живет... (с)
                                                                                                                                                                             
                                    И. Анненский.  «Сестре»                                       



Ночь кудель сонливо тянет, перематывая дали,
заполняет сном корзинку, на скамеечку присев.
Под пушистыми кистями вижу кружево педали
и литые буквы «Зингеръ» на чугунном колесе.
По зелёному жаккарду бродят уличные тени,
звон последнего трамвая вязнет в плотных облаках.
И мурлычет песни  барда наш приёмничек настенный,
сам себя перебивая позывными Маяка.
Стол, ночник, на гриб похожий, две кровати по соседству,
между ними дверь в кладовку, пола узкая межа.
Сладко-сладко,  не тревожась, спит твоё смешное детство,
сдвинув узенькие  бровки, мишку  бережно прижав.
Спи, малыш, пока мы вместе. Сон с годами всё короче.
Жизнь таких узлов навяжет без раздумий и стыда!
Пусть тебе послужит вестью нежность этих междустрочий.
Может быть, прочтёшь однажды. Может, вспомнится когда...

лунное

весной луна копирует холсты,
написанные мною в прежней жизни:
как дождь берёшь аккордом за уздцы,
играя сны, мой повелитель ливней.
как ловишь в объектив полёт шмеля
и бабочек распахнутые крылья.
как делаешь пометки на полях
на выпавшем снегу моих бессилий,
на отрывных листках календарей
тех ноче-дней, где вздумаешь присниться
в другом краю за тридевять морей,
лишь стоит мне смежить во тьме ресницы...

заглядывает в душу глаз луны,
высвечивая призрачные тени.
и кажется, по веночкам весны
течёт печаль из лунного сплетенья.

Скатертью дорога!

Скатерть ткала сама, -
Пусть по краям твой путь
Выстелет бахрома.
(Пальцы в крови? Не суть)...
Вот посредине вязь:
Видишь? К стежку стежок,
Птицы, цветы… А грязь
Выплесну за порог.
Едешь в карманный рай
(Как его видишь ты).
Но, не ступи за край,
За мулине-цветы!
Я не успела, нет,
Вышить тебе ТАБУ.
Чтоб, где чужой рассвет,
Не на своём горбу
Нёс ты смятенье, страх,
Тысячи новых лиц…
Я не успела, ах,
Спрятать в тени ресниц
Перипетии бурь
И грохотанье гроз,
Лживые «да» гаргулий,
Зябкие ливни слёз.
Вышить бы строчку "Прочь!",
Ей зачеркнуть беду...
Голову не морочь?
Думаешь, я в бреду?
В башне из льстивых фраз,
В сонме чужих «Привет!».
Вспомнишь еще не раз
Вышитый гладью след.
Лишь бы всё хорошо,
Лишь бы не пил печаль...
Лунной дорожкой шёлк, -
Стелется скатерть в даль...

Мелодия ночи
Безмолвны тени, свет неровен,
Тревожны тусклые огни.
И ночь, оглохнув, как Бетховен,
Все звуки в памяти хранит.

Держа смычок всегда на взводе,
Она, ко всем найдёт ключи.
Одну мелодию выводит -
Для всех по-разному звучит.

И мы, идя в неровном свете
По острому лучу теней,
Свою мелодию отметим,
В ночной тиши сольёмся с ней.

К слову о тенях...

Нашим теням не страшны условности -
Наши тени слов не произносят,
И живут почти что в безгреховности,
Разве только темень не выносят.

В свой театр теней идём - учиться:
отражать лишь то, что происходит:
Если птица, то уж точно - птица,
Никаких её цветных пародий!

Солнцепроявление закончено -
В такт слепой привычке мы уходим...
Тени, будто не под нас заточены, -
Остаются жить, а мы... уходим...

Дымный сонет

На дне моей реки горят костры:
сгорает тина снов и сети скуки,
и гаснут, пропадая в иле, звуки,
и панцирь золотой сжимает рыб.
Смолчу ли я, не чувствуя огня?
Брожу среди теней, забытых кем-то,
как пленница подводной киноленты,
в которой исчезают кадры дня...
Вода искрит, и странный синий дым
заполнил дни несбыточным сюжетом,
и пишутся осенние сонеты,
которые читаешь только ты…

Но как бы ни горел костёр на дне, 
не видно утонувшее во мне.

Летнее

Так жжёт песок – куда уж босиком,
из речки целый день не вылезать бы…
Вода в ней, как парное молоко –
чтоб остудить, и ночи-то не хватит…

Поникла у забора лебеда,
безвольно опустив в пыли ладоши.
Ни облачка на небе, вот беда,
и тени с воробьиный клюв, не больше.

Мне из окошка мама говорит,
что летом дом бревенчатый прохладен.
Сушёных яблок запахи внутри
и тонкий коврик над моей кроватью –

так хорошо, что только бы лежать
и в ходиках-часах замедлить время.
А мама просит – чаще приезжай,
и угощает пенкой от варенья…

Я часто вспоминаю этот дом,
когда от духоты ищу спасенья...
Но он давно снесён.
На месте том
дорога
и от старых яблонь тени.

Юношеское

Рушатся мои крепости,
Тают надежды замки,
Вроде бы от нелепости,
Вышедшей вмиг за рамки.

Жить торопилась яростно
В беге теряя силы,
А оглянуться тягостно-
Нужно ль все это было?

Падаю тенью тающей,
Не завершив круженье -
Дело рук утопающих
Собственное спасенье.

Пусть не впервой мне - начисто
Жизни менять устройство,
Это мое ребячество
Или мое геройство?

Мне ли стенать и вешаться...
Я не ищу покоя,
Чтоб малодушно тешиться
Чьей-то неправотою.

Видно, уж поздно каяться,
Ждать от кого-то милости.
Можно всю жизнь промаяться
В поисках справедливости...

Лунатики

Запрокидываешь голову назад и немного вбок.
Что ты там видишь такое, что я не могу разглядеть?
Может быть, тайные знаки тебе посылает Бог,
Может быть, явные знаки моя посылает тень.
Ты любишь кого-то другого, придуманного тобой,
И пишешь о ваших встречах, которых не будет вовек,
Впитываю с каждым словом твою неяркую боль,
Ненужный и незнакомый, но всё же твой человек.
Приеду в твой город далёкий,пройду по его камням,
Увижу твоими глазами его людей и дома.
И, может быть, как лунатик, во сне ты найдешь меня,
И, может быть, как лунатик, сойду от тебя с ума.

Опрос добавлен! Голосуем за три варианта.

Визочка, Вера Гаевская, Алабай.

1 5 11

1, 3 и 6

Ника, Галия, Вера.

Кажется, я не все кнопочки нажала :( Я голосовала за 3, 8 и 11

Ника
Клава
Алабай

3. В.Д. Клавдия


9. Летнее. Вера Гаевская

11. Лунатики. Алабай

Ника, Патриция, Вера

1, 2 и 11

Маша, Клавдия, Патриция

3,  4,  8

2, 4, 9

Ника, Галия, Вера

Ника, Клавдия, Алабай

Ника, поздравляю!

И я!

И я)

Спасибо, Галия, Оксана, Маша!

Тут была борьба, однако...

ну мимо этих танцев с ножом в спине трудно пройти на самом деле)
вот иногда диву даёшься - откуда такие образы приходят?.. :)

Именно этот образ оч-чень не нравился Герою. Стиш-то старенький, года 2007-го...

Ника, поздравляю!

Ника, с победой :)

Ника, поздравляю!

Ника, поздравляю!

Ника, поздравляю!

Спасибо, Вера, Анна, Алабай, Клавдия, Патриция!