Форум Ники Невыразимовой

Доброго времени, дорогие форумчане!

Предлагаю приносить стихи со словом СКВОЗЬ

Все свои стихи на форуме можно найти вот по этой ссылке:

http://www.nika-stihi.ru/cgi-bin/allverses.pl

вводите свой НИК, нажимаете "Найти". Потом на своей клавиатуре нажимаете Ctrl, потом, не отпуская Ctrl, нажимаете F. Открывается окошечко поиска. В него вводите необходимый корень слова. И дальше нажимаете Enter до тех пор, пока не вернётесь к первому стихотворению, содержащему нужное вам слово.


Тема (ключевое слово) - СКВОЗЬ Найдите, пожалуйста, по одному написанному вами стихотворению, содержащему данное слово или однокоренное в любой форме.  При этом не важно, когда стихотворение было написано и где опубликовано.

Выкладываем стихи завтра в 11-00 без сигнала!

музыка

Возьми этот ключ, марсианин, спускайся в метро.
Там скрипку услышишь, а, впрочем, зачем тебе скрипка?
Здесь всё непонятно, здесь слишком непрочно и зыбко,
и время несётся куда-то сквозь розу ветров.

Здесь все на земле ищут музыку – в ритме, дожде,
на стыке времён и в сиротстве покинутых комнат,
и даже не зная, что ищут, не думая, где,
они ищут музыку эту, которую помнят.

Здесь смотрят в начало и старые письма хранят,
здесь семечки яблок сажают в усталую землю,
здесь с музыкой связано всё – даже древние ели,
и даже холодный и голый заброшенный сад.

Здесь ждут бесконечно кого-то, кого больше нет,
и слушают звуки шагов, и глядят осторожно,
и верят, что всё ещё музыка эта возможна,
и что повторится мелодия прожитых лет.

Иди, марсианин, смотри на деревья и тьму,
на наши закаты и наши земные надежды,
мы все не отсюда, но мы здесь живём потому,
что музыка где-то внутри нас спасает и держит.

Желтый конь октября

Жёлтый конь октября выпьет залпом озерную синь,
Нацепляет на гриву колючек, соломы и снега.
Не смотря ни что он безумно и грустно красив,
И ему не идёт запряжённым быть в чью-то телегу.

Он поскачет в галоп сквозь до дырок истертый туман,
Раздувая уверенно ноздри горячей свободы.
Вместе с вихрем листвы его бережно спрячет зима,
Как дитя неразумное знающей время природы.

Осенний свет пронзает нас насквозь

Осенний свет пронзает нас насквозь
И молча растворяет в нас мгновенья,
Где шли мы хоть и рядом, но поврозь,
Стирает напрочь лишние сомненья.

И с лёгкостью опавшего листа
Слетают спесь, гордыня, недомолвки.
Прозрачны краски чуткого холста,
Отринуты неверия уловки.

Прозрачен лес и ясны небеса,
Их сохраним, как кадры киноплёнки.
Не отдадим ни стуже, ни часам,
ни стаям в небе перелётным, звонким.

В конце горят, как в солнечном начале,
И дымом поднимаются печали.

если тихих мне нет имён,
забываю,
кто я.
из каких я пришла времён,
мне и знать не стоит.

вот, как дым, сквозь меня идут
три старухи в чёрном
и уводят мою беду
за собой покорно.

улыбнутся, узнав меня,
две седые дамы,
словно взглядом тепло обняв,
как умеют мамы...

кто же, кто я? зачем во мне
чьих-то жизней песни,
сколько канет во мне камней,
сколько птиц воскреснет?

нареки меня, кто, скажи –
я река, я небо?
позови меня, удержи.
может, стану снегом

и растаю в твоей руке,
утеку сквозь пальцы.
это лучше, чем быть никем,
по мирам скитаться.

Ты была бы Пьеро только женского рода,
Слёзы лила бы, размазывая белила.
Ты меня называла моральным уродом,
Только за это, видимо, и полюбила.
Не достучишься ко мне – я в тяжёлом танке,
Смотрю на тебя в упор сквозь глазок прицела.
Не урод я, ещё есть такие мутанты,
У которых три сердца бьются как целое.
Тебе я отдал одно и то многовато.
Ты стала свой ритм навязывать – сплошь синкопы.
Чуть-чуть ты не довела меня до инфаркта,
Но, к счастью, я успел оторваться в Европу.
Нашла бы себе Мальвину мужского рода,
А ты была бы Пьеро – такая уж карма.
Три сердца моих, как одно, любят свободу,
И я поживу пока со стареньким Карло.

Между нами

Между нами стекло в многоточьях дождя,
недописанных строк полуночный разбег,
города с неизменным фантомом вождя,
перелески, просёлки, лампадка в избе,
где баюкает бабка настырный артрит,
а с иконы, чернеющей в верхнем ряду,
Богородица с ней о душе говорит,
утешая, что скоро все хвори пройдут...

Всё пройдёт, безусловно...
Проходит и дождь.
Начинается ночь, между нами - пробел.
Между нами безмолвия тонкая дрожь,
полигоны и зоны, да вёрст беспредел,
где лежат километры певучих дорог,
лесотундра, пустыни, Эльбрус и Казбек,
гигабайты тоски и парсеки тревог,
и лампадка - в другой почерневшей избе...

Через это пространство вселенских скорбей
между нами натянута вроде как нить,
кто придумал её - не скажу, хоть убей,
но точней не сказать и прочнее не свить.
Пусть незрима она (да простится мне штамп!),
но вполне ощутимо мне дарит тепло...
Я пытаюсь кричать, но такая тщета -
до тебя докричаться сквозь это стекло.

Слова текут, как молоко и мёд,
Как снадобье для голоса пропавшего.
Неважно, он поймёт иль не поймёт.
Здесь важно слово: ты ему отдашь его.

Сквозь ткань сюжета проступил узор,
Дневная суета, ночные бдения…
Признанье без ответа не позор –
А лишь лазейка для освобождения.

Всё решено: что наш роман бескрыл,
Что в створки вновь должна забраться мидия…
Ты, как Колумб, Америку открыл,
Но до конца считал, что это Индия.

Музей провинциального цирка

Анонс, ты знаешь, всегда прекрасен, но одинаков -
Она ступает на край одной из непараллельных,
Почти не дышит, шагая робко, как по канату,
Но тот, который встал на другую, идёт смелее.

Ах, что творит он, пока доходит до перекрестья,
Как он жонгирует то словами, то булавами,
И как танцуют они чуть позже, сошедшись вместе,
Когда взмывают под самый купол над головами.

Толпа сливается, дружно задраны кверху лица,
Сквозь гул доносятся, прорываясь, то крик, то хохот,
Но вниз смотреть сейчас - значит наверняка разбиться,
Они не смотрят. И кто-то скажет : "Закончат плохо"

Но вот в финале как раз достаточно вариаций:
Там третий лишний, коса на камень, любовь до гроба,
Там можно разом и по отдельности разбиваться,
Там можно вместе, а можно - каждый своей дорогой.
---
Пока танцуем, к досаде, к счастью ли ротозеев,
Рисуем яркие декорации из картона.
Давай закончим свои гастроли смешным музеем
В глуши сосновой, на чердаке небольшого дома.

Сундук с добром (а точнее - хламом) на радость внукам:
С плащами, перьями, улюлюканьем и призами.
Давай попробуем не упасть, дотянуть, а ну-ка!
Смотри в глаза мне, смотри в глаза мне, смотри в глаза мне.

вселенная задаст тебе вопрос,
а ты ещё
не зная, что ответить,
подумаешь: впервые так – всерьёз,
ты выхвачен из тьмы,
насквозь просвечен...
ответить бы сейчас – всё хорошо,
но как солгать, когда не всем доволен,
и кажется, что главного лишён,
что мало в мире света, много боли...
и вот повиснет в воздухе вопрос,
и как петлёй всего тебя охватит.
хоть он и прост, и всё-таки не прост,
и, как всегда, приходится некстати...

вот так стоишь, запутавшись в себе,
а в небе звёзды светятся, мигая.
а у тебя ни слова для небес,
где кто-то для тебя их
зажигает...

а теперь иди

Незаметным быть, проходить сквозь век не касаясь тьмы, огибая тьму,
научиться радоваться за всех, научиться радоваться всему,
– Да ведь всё неважно уже... – Ты что,
просто нужно тихо, замри, постой –
новый день настал, а потом ушёл,
но и он в тебе уже и с тобой.

Научиться плыть – продлевая, для, не деля на паузы этот день,
научиться всё начинать с нуля, оставляя горечь свою воде,
забывать о времени, где расчёт неуместен больше, забыт, как сон,
и едва касаясь летящих нот, становиться музыкой этих волн.

Вот и всё, смотри – где поёт река, где гудят века у большой воды,
эти все далёкие берега – они все в тебе, это тоже ты,
все леса на свете до всех небес, все моря и горы и вся земля –
это всё – твоё, это всё – в тебе, это всё с тобой, про тебя и для.

А теперь иди, а теперь скользи, расставляя дни по своим местам,
выбираясь из беспросветных зим, понимая всё – кем ты был и стал,
принимая всё – эту боль и сад улетевший в небо в осеннем сне,
и себя – как будто ты это сам –
этот сад и всё, что с тобой и вне.

Молчание

Молчание живёт на стыках комнат:
то тихо  шелестит календарём,
который сам себя уже не помнит,
то спит, замуровав дверной проём.

И сквозь него, как сквозь глухую стену,
пробиться не дано, не суждено,
ни разговорам буднично-степенным,
ни шёпоту, ни крикам...

Лечь на дно
от перепадов спятившего марта,
зарывшись в синий плед, как в синий снег,
и наконец-то вдоволь и азартно
с тобой наговориться.
Пусть во сне... 

Ника
Опыт любви (15.08.2015)

Пламя горелки. Бей в лоб или по лбу,
разницы нет. Получившие знание
будут не прежними. Звонкие колбы.
И ничего не известно заранее.
Опыт любви, отменяющий иго,
как бы лекарствами душу ни пичкали.
Летнее небо – раскрытая книга –
кружится сверху с закладками, птичками…

Если не знать, что бывает иначе,
можно вполне быть довольными малым –
делать движения – мелкие, начерно,
и возвращаться домой после бала,
не замечая шпицрутенов (нафиг?),
вахту нести, и выдерживать график,
и позволять себя мять, будто воск,
в качестве мужа ли, сына ли, дочери…
…Опыт любви прошивает насквозь,
как пулемётная очередь.

Ну наконец насобирали 11 вариантов :) А теперь голосовать!

2, 4, 5

4  7  8

понравились все

1, 7, 11

6, 7, 8

1, 2, 7

2, 4, 7

1, 2 и 6

7,9,10

2, 4, 9

6, 7, 9

Нина, с победой!

Нина, поздравляю!

Нина, с победой!

Нина, поздравляю!