Обоз № 11

Обоз одиннадцатый едет, господа, едет прямо из "Пилзнера", с форумной встречи.

Неделя была богатая, урожайная на стихи.

В стихах было много ангелов, неба, света, и мыслей о времени.

Ну-с, сначала обозреем ангелов

Первый ангел прилетел, точнее, спрыгнул с парашютом из моего стишка, уже упоминавшегося в прошлом Обозе.

Через два дня ЛГ стихотворения Глафиры «Побег» захотелось

смотреть, как, укутавшись в маскхалаты,
спускаются в сумерках ангелы с лестниц.

А вариант Глафиры в Блице так прямо и называется «Ангельское» — он странен, но красив. Хотя вообще блиц был посвящён жирафам. Но у Глафиры вот такие жирафы:

Колибри моя, кистеперая,
жирафа моя, златокудрая,
мы были в той жизни саперами,
да, видимо, что-то напутали.

Война и без нас продолжается,
но некому мины выпытывать —
всё больше тропинка сужается,
всё больше теряем убитыми.

Не плачь, мой пернатый воробышек,
жирафа моя тонконогая,
они по небесным дороженькам
идут, чтоб бессмертье попробовать.

У Юкки был ещё один ангел — в самом, на мой взгляд, необычном для Юкки (из последних) стихотворении «Лифт»:

А на балконе вовсе сегодня осень.
Северный полюс опять протекает в утро.
Вызвали ангела — тот починил вопросы.
Но все ответы у сменщика почему-то.

А вот так она написала об ангелах в том же Блице о жирафах:

В небо падают ангелы, чтобы разбиться о быль,
Как о быт разбиваются смертные. На небесах
Вместо звезд золотые кресты — чтобы Богу своих
Было легче найти.

Много неба и «небесных дороженек» на этой неделе, ох, много:

У Ноти в стихотворении «Вернись в Сорренто»:

что ж, где бы ты ни был — вернись в Сорренто, вернись, вернись!
здесь звезды с ночного неба так пристально смотрят вниз -
не видят тебя, им тревожно и страшно, и спать невмочь,
и я в их глаза пытаюсь заглядывать каждую ночь…

У mft в миниатюре «Между ветвей натянутое небо», которую мне хочется привести целиком, но я сдержусь:

и каждый вечер здесь одно и то же –
прилив машин а кораблей не видно
и наверху толпятся тучи в свитерах
и в гости иногда заходит дождик…

У Карелиан в стихотворении «Две женщины»:

он скидывал мир, как плащ, и входил в уютный простой мирок,
распахнув окно, где дрожали звёзды в небесной смальте.

У Рюши — в лучшем варианте прошедшего Фотостихоконкурса:

На снимке вбок завален горизонт
скорей всего, без умысла, случайно,
в таком наклоне мог бы быть резон,
ну, скажем, для того, чтоб крылья чаек
в динамике по кадру распластать.

И даже у меня в «Мальчике…»:

сани по небу летят — над Москвой, над Невой,
небо заснежено, нежно полозья скрипят…

И опять у mft стихотворении «Памяти Александра Введенского»:

Фитиль промасленный прикручен
В нагаре красном гаснут тучи,
Намокшие в речной излучине,
Где спичкой чиркнула звезда…

Фитиль, фонарь, свет.

И рядом — удивительные строчки Креоны в произведении «Некто ломает надвое фонари»:

Некто ломает надвое фонари
Хочет проверить есть ли у них сердца
Бездны алмазные валятся изнутри
Не прекращая мерцать на лету мерцать
Дочь стеклодува стучится в воздушный склеп
Плачет горит человекообразный торф
Кто открывает глаза но не видит, слеп
Кто закрывает глаза и не видит, мёртв…

Про свет хочется писать всегда и много. Но солнца маловато было на минувшей неделе в наших широтах. И его отсутствие наводило форумчан на размышления о бренности всего сущего, о коварстве времени — размышления, по большей части, невесёлые:

igor пишет в «Балладе о старом адмирале»:

Но время, как полярная вода
Холодная и в середине лета,
Нас судит по закону Архимеда,
Из жизни вытесняя навсегда.

Ему вторит Смокер в «Монологе воздушного шарика»:

всё в этом мире выходит и входит,
Но время свои не отпустит поводья,
Как поршень таскает тебя за собою,
Красивый цилиндр заменяя трубою.

Где выход и вход равноценны, по сути.
Выходим и входим в отверстия судеб.
С регламентом четким, туда и обратно,
Чтоб снова — туда, где бывал многократно.

И обобщает всё это Барретт, надумавший написать венок сонетов, в сонетике третьем, «занудливом»:

Давай, покорно собирай —
Беды и времени приметы
Себе на вырост и на край.

Они — никчёмная монета,
А ты безродный государь,
Как и положено поэту.

Юкка сетует в стихотворении «Когда закончатся все сны»:

Не хватит жизни, чтобы снов хватило
На вечность. Я проснусь, увижу, как
Вселенная, сжимаясь до могилы,
Сжимает руку черную в кулак,
Прислушиваясь: вдруг в ней что-то есть.
«Не сметь шуметь!» —
шипит из мрака смерть.

Ну, вы заметили, да? Образ старухи с косой продолжает будоражить пишущий люд Sad

Было, безусловно, яркое произведение у Аксолотль, но оно опять о мертвецах, просто устаёшь уже от этого, право слово. Это «Сказочка На Ночь (edition-Павич)»:

А когда он всё же решил и ушёл — туда,
она сделалась вдруг седа и немолода,
меж бровей залегла холодная борозда,
ток потёк по её рукам.

И Рене показал нам красивую сказку, в которой тоже много о смерти — «Романтику»:

Вот и все, ты стоишь у самого края,
Смертью пропитан мир.
За последним порогом не будет рая
Или страны Офир.

И вот, название стихотворения mft, казалось бы, говорит само за себя: «Ощущение что доживаешь — мешает жить...». Но именно в этом стихотворении удивительно светлая последняя строфа, которой мне почему-то очень хочется закончить это обозрение:

но пока плывут ко мне облака
и вечернее солнце в окно заглядывает
я ещё постою, посмотрю на закат
ни о чём не печалясь — ничего
не загадывая

Спасибо всем за стихи. Простите те, о чьих стихах я не написала — их было много, я выбрала те, которые показались мне наиболее интересными.