Чужие стихи ПРО ВАС

[Ника]

Поль Элюар

К стеклу прильнув лицом, как скорбный страж...
А подо мной внизу ночное небо...
А на мою ладонь легли равнины
в недвижности двойного горизонта...

К стеклу прильнув лицом, как скорбный страж,
ищу тебя за гранью ожиданья,
за гранью самого себя...
Я так тебя люблю, что я уже не знаю
кого из нас двоих здесь нет.

[sKandi]

продолжая тему... А.П. Цветков

на полпути в степях кибенистана
аж миражи вполнеба как в кино
мне чудо невозможное предстало
но выпало из головы оно

вернуть назад песчаные ухабы
мозоли от рюкзачного ремня
какое диво я вскричал тогда бы
какое блин вы спросите меня

но памятью оставлен я в покое
хоть все болты на раме подкрути
не допереть что собственно такое
предстало мне на этом полпути

с тех пор пройдя любые полдороги
в сортир и то протаптывая путь
я умственные подвожу итоги
стою как столб и жду чего-нибудь

как бы пилон электропередачи
из мозга праздную изгнав возню
стою духовно сам себя богаче
но чем не знаю и не объясню

[Olga Lanceva]

 "Колесо Фортуны" /Галина Кейдан/
   
   Твержу себе одно:"Расслабиться"Забыться!"
   Чтоб жизнь была - не жизнь- сплошное забытьё.
   Фортуны колесо пускай себе вертится,
   я знаю: для меня вновь выпадет зеро.
       Ведь в этом казино, что называем жизнью,
       давно играю я на "нЕчет" и на "чёт"
       Рулетка понеслась, я замерла в надежде,
       но вновь мои гроши сгребает Банкомёт.

[Аксолотль]

(c) Вера Полозкова

Было белье в гусятах и поросятах – стали футболки с надписью «Fuck it all». Непонятно, что с тобой делать, ребенок восьмидесятых. В голове у тебя металл, а во рту ментол. Всех и дел, что выпить по грамотной маргарите, и под утро прийти домой и упасть без сил. И когда орут – ну какого черта, вы говорите – вот не дрогнув – «Никто рожать меня не просил».

А вот ты – фасуешь и пробиваешь слова на вынос; насыпаешь в пакет бесплатных своих неправд. И не то что не возвращаешь кредитов Богу – уходишь в минус. Наживаешь себе чудовищный овердрафт. Ты сама себе черный юмор – еще смешон, но уже позорен; все еще улыбаются, но брезгливо смыкают рты; ты все ждешь, что тебя отожмут из черных блестящих зерен. Вынут из черной, душной твоей руды. И тогда все поймут; тогда прекратятся муки; и тогда наконец-то будет совсем пора. И ты сядешь клепать все тех же – слона из мухи, много шума из всхлипа, кашу из топора.

А пока все хвалят тебя, и хлопают по плечу, и суют арахис в левую руку, в правую – ром со льдом. И ты слышишь тост за себя и думаешь – Крошка Цахес. Я измученный Крошка Цахес размером с дом.

Слышишь все, как сквозь долгий обморок, кому, спячку; какая-то кривь и кось, дурнота и гнусь. Шепчешь: пару таких недель, и я точно спячу. Еще пару недель – и я, наконец, свихнусь.

Кризис времени; кризис места; болезни роста. Сладко песенка пелась, пока за горлышко не взяла.
Из двух зол мне всегда достается просто
Абсолютная, окончательная зола.

[Книгочея]

Ух ты какое... сильное! Спасибо, Аксолотль, за текст - он где-то и про меня  .

[Аксолотль]

кто-то сказал о стихах Полозковой - они надеваются на сердце, как перчатка на руку. у меня такое от большинства ее стихов.

[Книгочея]

(c) Вера Полозкова

А и все тебе пьется-воется, но не плачется, хоть убей. Твои мальчики – божье воинство, а ты выскочка и плебей; там за каждым такая очередь, что стоять тебе до седин, покучнее, сукины дочери, вас полгорода, я один; каждый светлый, красивый, ласковый, каждый носит внутри ледник – неудачники вроде нас с тобой любят пыточки вроде них.

Бог умеет лелеять, пестовать, но с тобой свирепеет весь: на тебе ведь живого места нет, ну откуда такая спесь? Стисни зубы и будь же паинькой, покивай Ему, подыграй, ты же съедена тьмой и паникой, сдайся, сдайся, и будет рай. Сядь на площади в центре города, что ж ты ходишь-то напролом, ты же выпотрошена, вспорота, только нитки и поролон; ну потешь Его, ну пожалуйста, кверху брюхом к Нему всплыви, все равно не дождешься жалости, облегчения и любви.

Ты же слабая, сводит икры ведь, в сердце острое сверлецо; сколько можно терять, проигрывать и пытаться держать лицо.

Как в тюрьме: отпускают влёгкую, если видят, что ты мертва. Но глаза у тебя с издевкою, и поэтому черта с два. В целом, ты уже точно смертница, с решетом-то таким в груди.

Но внутри еще что-то сердится. Значит, все еще впереди.

[Ника]

Да, Книгочея - это оно. То самое.

Спасибо за новое имя.

То есть, спасибо Аксолотль. Просто текст, приведенный Книгочеей, мне ближе. Намного ближе. ТО есть СОВСЕМ близко.

[Аксолотль]

Ника, просто мну любовью не било. А так - этот стих мне нравится как и все другие. Вся она вот тут: http://vero4ka.livejournal.com/tag/%D1%81%D1%82%D0%B8%D1%85%D0%B8  все стихи. читать сразу, залпом, на остановочки отдышаться.

[Карелиан]

А мне вот это ещё, (с), того же афтара:

Сколько их сидит у тебя в подрёберье, бриллиантов, вынутых из руды, сколько лет ты пишешь о них подробные, нескончаемые труды, да, о каждом песенку, декларацию, книгу, мраморную скрижаль – пока свет очей не пришлет дурацкую смску «Мне очень жаль». Пока в ночь не выйдешь, зубами клацая, ни одной машины в такой глуши. Там уже их целая резервация, этих мальчиков без души.

Детка-детка, ты состоишь из лампочек, просто лампочек в сотню ватт. Ты обычный маленький робот-плакальщик, и никто здесь не виноват. Символы латинские, буквы русские, глазки светятся лучево, а о личном счастье в твоей инструкции не написано ничего.

Счастье, детка – это другие тетеньки, волчья хватка, стальная нить. Сиди тихо, кушай антибиотики и пожалуйста, хватит ныть. Черт тебя несет к дуракам напыщенным, этот был циничен, тот вечно пьян, только ты пропорота каждым прищуром, словно мученик Себастьян. Поправляйся, детка, иди с любыми мсти, божьи шуточки матеря; из твоей отчаянной нелюбимости можно строить концлагеря.

Можно делать бомбы – и будет лужица вместо нескольких городов. Эти люди просто умрут от ужаса, не останется и следов. Вот такого ужаса, из Малхолланда, Сайлент Хилла, дурного сна – да, я знаю, детка, тебе так холодно, не твоя в этот раз весна. Ты боишься, что так и сдохнешь, сирая, в этот вторник, другой четверг – всех своих любимых экранизируя на изнанке прикрытых век.

Так и будет. Девочки купят платьишек, твоих милых сведут с ума. Уже Пасха, маленький робот-плакальщик. Просто ядерная зима.

[Великолепный Майк]

ага - суперские стихи

[ибис]

Автор - Екатерина Молочникова


Переставляя слоги

Мерзнет хвост, сводит шею и ломит лапы.
Приготовить ужин по рецепту Агаты Кристи.
Внять советам, пытаясь честно раскиснуть,
и опять убедиться, что разучилась плакать.
Моя подруга, плеснув тебе на три пальца виски,
потом позвонит: «Ты, вижу, серьезно влипла!».
Я, прикусив губу, односложно отвечу: «Типа…»,
потом, подумав, добавлю: «Он – самый близкий…
и еще, понимаешь, он никогда не врет мне,
даже старается заботиться обо мне, как может…
Мы, порой забывая, что все это – дико сложно,
устраиваем попытку побега с подводной лодки.
Он существует, дышит… и это – много."
Я просыпаюсь одна, но зато – собою.
Уменье идти сквозь стекло – дорогого стоит.
И мы – идем, в слове «пи-тер» переставляя слоги.

[Ника]

ПесТня из "Шутихи" (Олди)

От чего умирают шуты?
От обиды, петли и саркомы
От ножа,
От презренья знакомых,
От упавшей с небес темноты.

От чего умирают шуты?
От слепого вниманья фортуны,
Рвутся нервы как дряхлые струны,
Рвутся тела гнилые холсты.

От чего умирают шуты?
От смертельного яда в кефире,
От тоски,
От бодяги в эфире,
От скотов, перешедших на "ты".

От того, что увяли цветы,
От того, что становится поздно
Длить себя.
Умирают серьезно,
Лбом в опилки, как падают звезды.
А живут... А живут как шуты.

[Карелиан]

ПесТня из "Шутихи" (Олди)

От чего умирают шуты?
От обиды, петли и саркомы
От ножа,
От презренья знакомых,
От упавшей с небес темноты.

От чего умирают шуты?
От слепого вниманья фортуны,
Рвутся нервы как дряхлые струны,
Рвутся тела гнилые холсты.

От чего умирают шуты?
От смертельного яда в кефире,
От тоски,
От бодяги в эфире,
От скотов, перешедших на "ты".

От того, что увяли цветы,
От того, что становится поздно
Длить себя.
Умирают серьезно,
Лбом в опилки, как падают звезды.
А живут... А живут как шуты.

Ой.
Этот стих висит на стене, нацарапанный на бумажке ручкой, у моего очень близкого человека - лет семь уже, или восемь, висит.
Причём вот раньше (7-8 лет назад) он меня дико раздражал и казался подростковым пАззёрством. А этим летом я прочитала "Шутиху", наткнулась на стиш - и поняла, что он мне близок до мурашек.

Наверное, у меня начался наконец подростковый период

[Ника]

[Ой.
Этот стих висит на стене, нацарапанный на бумажке ручкой, у моего очень близкого человека - лет семь уже, или восемь, висит.
Причём вот раньше (7-8 лет назад) он меня дико раздражал и казался подростковым пАззёрством. А этим летом я прочитала "Шутиху", наткнулась на стиш - и поняла, что он мне близок до мурашек.

Наверное, у меня начался наконец подростковый период

А у меня, наверное, всё никак не закончится