Конкурс-подборка 85. На дворе - трава...

[Ника]

Собираем до полудня следующей субботы, 26 мая 2012 в этой теме свои стихи, не важно, когда написанные и где опубликованные, содержащие слово ТРАВА и однокоренные слова.

Пользуйтесь программой Иеронима:

http://www.nika-stihi.ru/cgi-bin/allverses.pl

Лимит на количество стихов от одного автора - ЧЕТЫРЕ стихотворения.

Не забываем про Стоп-лист:

http://www.nika-stihi.ru/forum/index.php?topic=17152.0

Жюри этого конкурса: Аксолотль, Нэля, Алабай, Лузина и я, Ника. Члены жюри здесь, в теме назовут по 5 стихотворений*, которые они считают лучшими в получившейся подборке. Одновременно будет идти в течение 6-ти дней обычное наше голосование***. Каждый голос жюри приравнивается к трём баллам. По окончании голосования голоса жюри и голоса "болельщиков" суммируются***.

Голосование участников - обязательно. Непроголосовавший участник победить не может, даже если наберёт больше всех баллов.

Стихи членов жюри могут участвовать в конкурсе, но, естественно, голосовать за себя судья не может - так же, как и голосовать в данном опросе никто из членов жюри не будет.

Новое стихотворение - новый постинг.

* если стихов будет много, квоту расширим, т.е. жюри будет голосовать за такое же количество стихов, что и все остальные

** голосование будет, как всегда, совершенно прозрачным. Т.е. каждый голосующий (кроме жюри) и нажимает кнопки и называет в своём постинге варианты, которые он выбрал. Представители жюри вывешивают шорт-листы, НЕ нажимая кнопок. Просьба к жюри  - обязательно указывать номера вариантов.

*** Побеждает не ПЯТЬ АВТОРОВ, а ПЯТЬ ВАРИАНТОВ. Т.е. если наибольшее количество баллов набирают стихи Иванова, Петрова, Сидорова и ДВА варианта Соколова, то в жюри попадают Иванов, Петров, Сидоров и Соколов, хотя их не пятеро, а четверо. При малом количестве вариантов, участников ИЛИ ГОЛОСУЮЩИХ выбираем ЧЕТЫРЁХ победителей.

[Ника]

Ещё про зиму

Ни травинки, ни деревца,
ни улыбки на лицах.
Только белое стелется.
Только чёрное длится.

На живых ли, на трупы ли
нынче выше расценки?
Нарисованный в куполе
не ответил мне в церкви.

Поле белым застелено.
Вероятно, до мая.
Ты живую хотел меня.
А теперь я не знаю.

Узость строк. Я ленивица?
Или это усталость?
Просто крови в чернильнице
очень мало осталось…

[Ника]

Облака

Я не все сказал про облака...
(Михаил Турчинский)

Сквозь пустоту аллеи парка,
в февраль из стужи января
шёл человек, и шла собака –
друг другу два поводыря.
Шёл человек, уже с билетом
в тот край, где тени говорят,
и вспоминал, что было лето,
и летом много лет подряд
на шею прыгали с разбега
ему и листья, и трава.
А он лепил стихи из снега
и брал из воздуха слова.
Один поэмы льёт из стали,
другой – разводит, как котят…
А у него стихи летали,
и до сих пор ещё летят.

Он позвонил мне из больницы,
шутил, сказал, что не впервой,
что исчезает, извинился…
И всё. Последний разговор.
Мне легче думать, что ушёл он
не просто так, а в старый парк,
где все прогуливают школу,
а он прогуливал собак,
что он не болен и не ранен,
лишь засмотрелся чуть, пока
вверху, на голубом экране,
крутили фильм про облака.

[Ника]

Превращаться

Ловцы не мотыльков, а слов и шансов,
мелькающих быстрее велоспиц,
мы быстро научились превращаться –
в события, зверей и даже птиц,

и каждый день тревожит чем-то новым –
хотя бы уголком, что образован,
как ты сказал вчера, «плечом и шеей»...
Всё стало длинной цепью превращений –

из трав в цветы, из прошлого – в сейчас,
из дольки апельсина – в сектор круга…
А иногда я чувствую: я часть
тебя. Мы превращаемся друг в друга.

Что нас с тобой к такому привело?
Так раньше не бывало – не умели…

От снега неожиданно светло,
как будто поезд вышел из тоннеля.

[Ника]

Пармезан

Ртутный столбик до минус семнадцати рухнул и замер.
Злые змейки позёмки кусаются на бульваре.
Знаешь, что говорят сыроделы о пармезане?
Говорят, это сыр, который ждут, а не варят.

По нему ударяют серебряным молоточком –
по каким-то особо чувствительным сырным точкам,
чтоб по звуку узнать, нет ли в круге пустот и трещин,
поспевает ли сыр, ну, и прочие важные вещи.

Я, конечно, не сыр. Я, наверное, больше ворона.
Эти минус семнадцать сегодня не Крым и не Сочи.
Видишь, змейки позёмки гуляют по Малой Бронной?
Простучи меня нежно серебряным молоточком –

на готовность проверь, на наличие в сердце трещин.
Я отвечу тебе, зазвенев, как звенят трамваи,
что я горькая травка из рода женьшеневых женщин
и что я пармезан, и меня только ждут, а не варят.

[Маша Махова]

Нильс умер

Нильс умер
и увидел ад.
Трава, деревья – всё подряд –
всё было Над…
Он увидал среди ветвей
следы невиданных зверей,
всё было страшно впереди –
он был один.

Всё говорило языком,
который был ему знаком,
но он бежал от них врагом –
он был ни в ком.
И ком, свернувшийся в груди,
ворочался, как тыща льдин,
и не было звезды над ним -
он был один.

[Маша Махова]

письмо брату

Так, мой брат, перед тенью дальней
я сжимаюсь в немое русло…
Остальное же всё банально,
так банально, что даже грустно.
Да, мой брат, этот мир безумен,
без конца ждёт конца, а нету.
Помнишь сад наш? Так вот, он умер.
Нет, не сам. Хоронили в среду.
Нынче как-то всё так… А помнишь,
как бродили с тобой по травам?..
Ты, мне кажется, всё такой же –
то рыбалка, то лес, то плавать…
И, наверно, в воскресной лени,
выпив что-нибудь для начала,
так же любишь в своей деревне
вечерами листать журналы…
Как здоровье?.. Прости за фразу,
не приходит на ум другая.
Жаль, с тобою у нас нет связи,
ну а будет ли, я не знаю.
Обо мне не грусти, не сетуй,
слушай птиц, навещай деревья.
Через год я к тебе приеду
посмотреть на твою деревню.
Мы с тобой по осенним листьям
потихоньку дойдём до пляжа…
Жаль, к тебе не доходят письма,
впрочем, это не так и важно.
Важно то, чтобы на рассвете
так же с птицами ты проснулся.
Важно то, что ты есть на свете,
и со мною не разминулся.

[Маша Махова]

Плачь по убиенному двору

Посети нас радость без бед,
поглядеть бы на белый свет…
Это, брат, всё сказки…
Всё холсты да краски…

У меня за окнами тишь
и пустынно, как в конуре.
У меня соседка с пилой,
у меня дрова на дворе…

(…что же ты не плачешь?..)

Посети нас ночь, дай нам сон,
дай увидеть море, песок…
Посети нас день, Боже, дай
погулять в саду, как тогда…
Ведь поспели вишни…
Где же дядя Ваня?..
(Ой поспели вишни…
Где же дядя Ваня?..)

А его убила война,
а жена осталась одна,
каждый день выходит во двор,
 а при ней пила и топор…

(…что же ты не плачешь?..
что же ты не плачешь…)

А ты  всё грустишь о былом,
просишься в заброшенный дом,
к бабке, что поёт у свечи:
"научи, Господь, научи
избежать кручины…
да не мне, а сыну…"

У меня житьё – гаражи,
у меня до самого сна
ходят то попы, до бомжи,
просят то души, то вина…

Не хочу я окон во двор,
не хочу я трогать народ,
я хочу окно в небосклон,
я хочу окно в небосвод!...

(что ты, милый, плачешь?..
почему ты плачешь?..)

[визочка]

Памяти Окуджавы

Если тьма вокруг, и пути не торны,
Не горит звезда, и пожухли травы.
Пусть включаются флейты да валторны,
Пусть в душе звучат строчки Окуджавы.

Если мир оглох, страшен выбор трудный,
Если биты все и мечты. и карты,
Пусть звучит в глуши голос этот трубный -
В жизненном бою все кавалергарды.

Если сил уж нет, а остались - метры,
Продолжай идти, дошагай до цели.
Пусть надежд звучит маленький оркестрик
В городском саду. Вечером. В апреле.

[визочка]

На сердце лист кленовый ляжет

На сердце лист кленовый ляжет
оттенка солнца и травы.
Вы обвиняете меня же
в том, в чём виновны только Вы.

Ещё и птицы не кричали,
лишь листья падали, шурша..
Цветами белыми печали
моя украсилась душа.

Багряный лист на сердце бросив,
уже предчувствуя игру,
меня позвали в эту осень,
оставив стынуть на ветру..

[визочка]

Одолень-трава

Жизнь куда только нас ни бросала!
Вот попали на пару недель
в край непуганых диких русалок,
где кувшинки цветут на воде.

Эти звёзды над самой водою,
от которых на сердце теплей,
одолень называли травою -
значит, всё нам дано одолеть!

Ты, беда, не дыши мне в затылок -
на тебя налагаю табу.
Тот, кто видел цветенье кувшинок,
не боится подправить судьбу.

[Галия]

ковыльное

ступишь в озеро листвы
и расходится кругами
мятный морок сон-травы
у меня под облаками
где журавлики плывут
и ковыль в степях пасётся
сон лови он тут как тут
и полынью пахнет солнце
он на дольки неделим
значит так тому и быть-то
чтоб присниться враз двоим
и друг в друге нам забыться
не понять где чья душа
что болит во мне моё ли
и одним быльём дышать
улетая в чисто поле
где всё былью поросло
и счастливое число
мне опять приснилось
что ли

[Галия]

круговорот

худеет календарь, он болен и устал,
в его седой зиме осталась пара строчек.
а в январе опять взойдёт на пьедестал
красивый новый день в морозной оторочке.
и вновь по кругу сны от счастья до весны,
от осени до тьмы, от радуги до грусти,
от нежности святой до тяжкой глубины,
и от истока в жизнь – рекою вен – до устья…
от первого «агу» к последнему «прости» –
в круговорот времён со сменой декораций
уйти, опав листвой, травою прорасти,
вернушись в небеса –
в свой дом
из долгих странствий…

[Галия]

***

весной всегда мне кажется, что мало
я близким говорила нежных слов…
и вот с какой-то силой небывалой
сказаться хочет что-то про любовь.

так рвётся к солнцу тонкая травинка,
с безудержною нежностью круша
покров асфальта, выискав тропинку.

вот так и просыпается душа,
желая прозвучать, случиться в ком-то
небесною мелодией стихов.

но трудно донести её, не скомкав,
и уместить в скупую горстку слов.

[Галия]

не запишу – забуду

не запишу – забуду
так же, как ты меня.
как привыкают к чуду,
в памяти не храня
первый озноб касаний
взгляда, души, цветка.
в прелести забываний
ноша любви легка,
как по траве скользящих
капель живой росы.
с лёгкостью снов летящих
небо в себе неси…
в нежность цветка любого
спрячь все свои дожди.
пусть остаётся слово –
яблоком зреть в груди…