Картина Маслом - 231 Олег Воронин

Спасибо всем полуночникам, спасшим эту Картину Маслом

1. Лабиринты памяти

А в лабиринтах памяти всё рядом –
велосипед, что был подарен сыну,
песочные часы – с песком и ядом,
твоя, вдруг старой ставшая, машина, –

всё это я, и это всё о личном –
обломки кирпичей, что раскололись,
и колокол несчастный, безъязычный,
и высохший, разрушенный колодец,

и башенка, смешна и бесполезна,
и толстый ствол зарубленной секвойи,
и лестница верёвочная – в бездну,
и фонари висят вниз головою.

И я брожу по этим лабиринтам,
где всё не так, где всё – наоборот,
и напеваю танго «Рио Рита»,
легко переходящее в фокстрот…

2. Лабиринты памяти

Там каждый день – открытие Америк,
Но колокол надтреснуто звучит,
Находятся пропавшие ключи,
И допотопный трёхколёсный велик
Дороже лимузина во сто крат,
Туда дорогу не найти назад
И не начать прошедшее сначала.
Белеет парус яхты у причала,
Но с борта трап свисает в пустоту.
Часы на старой башне не идут,
Да и в песочных не хотят песчинки падать,
И всё запутанней, слабее память…

3. на картину «Сага маяка одной ночи»

Не нужно мне иного маяка
Лишь тот, что ввечеру твоя рука
Зажгла свечой и, заслонив от ветра,
Несет на берег моря. Не дрожать
Стараешься, чтоб свет не расплескать
В искрящихся глазах, летящих следом.

Ночь слизывает звезды языком
Шершавых волн. И точно снежный ком
Растет стена отлива между нами.
А маленький маяк на мысе гор
Подмигивает мне, но у него
Нет ничего, чтоб подарить на память…

4. Маяки

Если успеешь, приди мне помочь,
Жизнь моего маяка – только ночь,
Воск застывает слезами.

Поторопись, не смотри на других,
Тоже зажегших в ночи маяки,
Выбери мой, нужный самый.

А не придёшь, значит вновь воск лепить,
Нервов сплетённых протаскивать нить
И поджигать на закате,

Верить, что выберешь только меня,
Этой надежды, равно как огня,
Лишь до рассвета и хватит.

5. Такие маяки ( на картину «Сага маяка одной ночи» )

Звёзды горячи и тяжелы,
Тянут к нам лучи - позвать, приветить.
Мы не знаем, отчего зажглись,
Но теперь дано: стоим и светим.

Крутит осень шелестящий ком
Листьев - катит по дорогам зяблым.
Небо - мятно, с первым холодком,
Хохлится на пальцах веток зяблик.

Утро расцветает в семь часов,
Пахнет кофе, ленью, кардамоном.
Жизнь к нам тянет нити голосов
Из клубка проблем неразделённых.

С кем-то - посидеть и помолчать,
С кем-то - дождевой пройти аллеей
Зонт раскрыв. А после - дом и чай,
(Часто ль тебя слушали, жалели?)

...Тёплым воском слов чужой строки,
Обжигаясь, конопатить бреши.
Все мы друг для друга маяки,
С каждым днём нас меньше, меньше, меньше...

6. Сага маяка одной ночи

Я тебя сегодня проводила в дальний путь,
С берега высокого махнула - не вздохнуть.

Свечку я поставлю на окошко, чтобы знал:
Жду! А будет шторм на море, ты держи штурвал!

Вот однажды ночью выйдет бледная луна,
Вдруг покажется за тушею останца-валуна

Белый свет родного маяка - всего на ночь,
оживший, и чтоб к восходу солнца изнемочь.

Берег ты узнаешь и высокий замок наш,
А в окне рассветном, верхнем, - с паучком витраж.

7. Время луны

Забуду тебя, усну – ничего не приснится.
Ведь если не помнить, то легче нам так обоим.
Но дверца осталась открытой на той странице,
Где нет ни строки о прощанье, есть только двое,
Что вместе не могут и врозь им невыносимо…
И входят в неё и строем проходят виденья
Из прошлого – нашей общей с тобой хиросимы.
От лунного света тропинка и вверх ступени –
Всё как на ладони, легко отыскать иголки.
Всё больно и живо, какое уж тут забвенье,
Но всё же не снись, я иду собирать осколки.

8. Акростих (на картину Время Луны )

Тонкой полночью в точке, где два океана сошлись,
И скользит по волне пьяный блик, и безмолвствуют птицы,
Растворись в будоражащей лёгкости, льющейся вниз,
На забытую тень вечно юной небесной столицы.
А когда станет ясно, что - всё, не успеть, не взойти
На ступени, чей тонет ажур в заревой акварели,
Обрати свои чувства и чары к другому Пути,
Горделиво горящему где-то в подгорном пределе.

9. Превращения Луны (на картину Время Луны)

Луна стекает сквозь окно
Желтком на белый подоконник,
Лежит дукатом на ладони,
Напополам разделено
Стеклом оконным время ночи.
Луна, застряв в часах песочных,
Мечтает вырваться давно,
Но истончаясь и крошась,
Худеет, превращаясь в серпик.
И сон тяжёл, и воздух терпкий,
Когда в один полночный час
Часы перевернутся вдруг,
И звёзды потекут обратно,
И будет так Луне приятно
Полнеть и превращаться в круг.

10. На картину "Марка из испанской коллекции"

Климат чудовищен здесь, говорите?
Мокрые пальцы дождя – на лице.
В будущей жизни родиться в Мадриде –
это мечта моя, тайная цель.

Впрочем, возможно, годится Гранада.
Солнце, на стенки бокала свети!
Смуглая девушка с бурым гранатом –
вечный сюжет для стихов и картин.

Осень. Москвы замерзающий житель,
с лязгом зубовным хожу на балкон…
В будущей жизни родиться в Мадриде!
Только желательно, чтоб не быком…

11. На картину "Марка из испанской коллекции"

Ухмыляется фавн, Персефона роняет гранат,
Из чужого альбома невидимым филателистом
Извлекается марка - нездешний чудной экспонат
Из страны, где блестят витражи и грохочут мониста.

В той стране не расплавлено время, достроен собор,
Кости падают чётко по кем-то предписанным планам,
В тридцать пятом году вместо сепии - мультиколор,
Побеждают быки и народ голосует за фавна.

12. на картину Рука Посейдона

Я могу полюбить Посейдона,
выпить всё его штормовое море,
съесть всех рыб, инфузорий,
и улечься на дно - опасаться муссонов…

Я могу раздробить свой панцирь,
подставить нежное вкусное тельце
старому рыбовладельцу,
голодающему иностранцу…

Я могу сочинять допьяна,
сидя на том берегу,
где я - луна и кругом ночная вода…

13. Про пирата (на картину "Рука Посейдона")

Пиратский кораблик минует морские кордоны.
Зачем-то хранит его море. Наверно, недаром.
Пиратский кораблик спасает рука Посейдона,
в последний момент он уходит с экрана радара.

Волнуется море, судёнышко крутит, как щепку,
и тянет в себя, соблазняя покоем бездонным.
Но держит пирата любовь, неожиданно крепко.
И держит пиратский кораблик рука Посейдона.