Благодаря Виктору, который меня пригласил на этот фестиваль, я впервые в жизни читала свои стихи на публику. Очень волновалась, но мне помогло то, что накануне у нас в офисе проходил тренинг для сотрудников, а я краем уха услышала, как нужно себя вести в незнакомой ситуации и в незнакомом месте: зайти и не начинать сходу что-то говорить, а выдержать паузу, найти в зале симпатичное или просто улыбающееся лицо, и обращаться как будто бы к нему. Я так и сделала
Причём улыбающихся было двое, это серовские поэтессы Марина Благо и Татьяна Рублёва, с которыми я позже познакомилась в фойе, они и потом, после выступления, горячо поддерживали меня. Я и читала им, но иногда глядела в зал на странного человека, который казался напрочь выключенным из процесса, происходящего в зале… И мне как-то легко читалось наизусть, хотя тексты были со мной. Но стоило мне взглянуть на Галю, которая меня фотографировала и на другую сотрудницу Елену, я снова начинала волноваться, потому что они обе плакали, я уж и не знаю, какой стих их так пробрал, кажется «Коси, коса» и «За снегом» После выступления ко мне подходили и говорили, что я очень хорошо выступила, и стихи понравились, а особенно «Коси, коса»
Вот подборка, с которой я выступала:
У окнаС места на скамейке у окошка
видно поле, небо, лес вдали,
красную кирпичную дорожку
от крыльца…
Все из дому ушли.
Кто-то на работе, кто-то в школе,
и не помню, почему одна
я в тот день осталась,
маясь болью –
так во мне болела тишина.
Так она неясного боялась,
плача и печалясь ни о ком…
И пронзала сердце то ли жалость,
то ли нежность
к миру за окном.
Вокзалздесь всё, как раньше,
небо, рельсы, шпалы
и вдоль дороги строем – тополя.
но возле обветшалого вокзала
травою заросла давно земля.
куда-то вдаль умчались паровозы
извивами заброшенных путей,
но, кажется,
вернуться им не поздно
в мир повзрослевших
сказок и детей.
вот-вот, гляди, горячий
поезд хлебный
за поворотом выкрикнет
«ту-ту!»
и дымом перепачканное небо
испуганно
отпрянет в высоту.
На дорожкуприсели рядом –
на дорожку
и помолчали ни о чём,
как дань примете –
понарошку…
но был никем не уличён
никто из нас перед отъездом
в том, что
ещё чуть-чуть вдвоём
побыть хотелось
перед бездной
разлук,
что вовсе ни при чём
ни то, что счастье мы разбили,
не удержав его в горсти,
ни домовой
(будь он всесилен,
не дал бы с места
нам сойти…)
* Присесть на дорожку, говорят, что это хорошая примета, так обычно приманивают удачу в пути…
Традиция «присесть на дорожку» пошла из-за домового, мол, если присесть на несколько минут, то домовой поверит, что никто никуда не едет, отвлечется и уймется.
ПоездТак много в сутках километров,
когда летит без остановок
твой поезд, полный снов и ветра…
В нём каждый шаг к себе неловок.
Так быстро тихий полустанок
уносит вдаль во тьму разлуки.
Из колокольчиков стаканов
ночь пьёт настоянные звуки.
И вглубь забытых интонаций
ты в детство падаешь монетой...
И светлячки летящих станций
спешат вослед, срываясь с веток.
Ночной звонокдержи меня, соломинка, я с краю…
когда меня собьёт ночной звонок,
я, даже не поняв, что умираю,
сознаньем зацеплюсь за пару строк,
что вырванными будут из контекста
никем ещё не читанных поэм,
которым не найдётся в жизни места
за перебор неслыханных лексем.
расплещется в них раненое небо,
когда, очнувшись, трубку подниму,
и по-немецки странное «Ich sterbe?»
я прошепчу неведомо кому.
на том краю молчанием ответят,
и будет голос бездны мне знаком,
как будто я давно владею этим
бредовым всепланетным языком.
ночной стрелок собьёт меня на взлёте,
и, падая, не вспомню, не пойму,
что зов небес меня ещё в зиготе
бездонным светом втягивал во тьму.
Коси, косакоси, коса, пока ещё роса,
пока в нас плачут маленькие беды.
пока родных живые голоса
зовут нас, несмышлёнышей, к обеду.
коси, коса, пока от листьев дым
в глазах моих осенних не слезится.
пока ещё мой папка молодым
на рыжем жеребце по полю мчится.
коси, коса, пока моя коса
тугой камчой змеится меж лопаток.
пока не серебрится в волосах
безвременно упавший снег утраты.
коси, коса… пока косой другой
мы на лету не скошены под корень.
пока вдали над красною горой —
душе — старинной песней кто-то вторит...
За снегомсрывая заклятья и меты,
куда же ты в холод и снег?
за светом, любимый, за светом,
конечно, за светом в окне.
но разве полёты возможны
с одним ненадёжным крылом?
не сложно, любимый, не сложно
забывшей, что значит "вдвоём".
не страшно ли мир свой на части
разбить, оставаясь в бреду?
на счастье, любимый, на счастье,
не вечно же всё на беду…
о чём ты, заблудшая в небе,
слагала молитвенно песнь?
о хлебе, любимый, о хлебе,
в насущном спасение днесь.
с каким же итогом побега
вернулась, промёрзнув насквозь?
со снегом, любимый, со снегом
серебряных прядей волос…
СиничьеДуша испуганной синицей
была готова упорхнуть,
когда я первый день в больнице
перемогала – как-нибудь…
А жизнь восторженно цеплялась
за вид заснеженный в окне,
заката медленную алость,
след самолёта в вышине.
Всё ей по нраву было, даже –
больничный скудный рацион.
И лабиринт многоэтажный,
как повторяющийся сон.
И чьи-то скомканные взгляды
с безликой схожестью в беде.
И этот выпавший из ряда
непрекращающийся день…
И страх тоски потусторонней,
как шаг по лезвию ножа.
И даже то, что в телефоне
твой зыбкий голос не дрожал
в разноголосице звенящей
других, не ведающих, как
в душе, встревоженно неспящей,
горчит неспетая строка…
====================================
сейчас вывешу несколько фотографий с марафона
Форум Ники Невыразимовой
автор
афиша марафонаW.jpg
IP записан
