Картина Маслом -253

1. На картину 1.

Мы с тобой прорастаем друг в друга,
Покрываемся сеткой морщин -
Жизнь вокруг нас всё так же упруга
От резиново-злых чертовщин.

Два крыла нашей пары готовы
Долететь и до горних миров -
Чтобы души слились там и снова
Были вместе мы, смерть поборов.

2. На картину 2

Твоя тюрьма – под слоем облаков,
похожих чем–то на седые перья.
Их контур странен, но такой покров
почти скрывает прошлые потери.
Страна – в плену погоды и зимы,
не северной, не яростной, а серой.
Здесь крылья быстро подрезает быт,
и вместо бога – атрибуты веры.
Здесь гравитация лежит тяжелым сном
с оттенком безысходности и страха.
А между небом и печальным дном –
Два взмаха...

3. На картину 3.

Укроемся с тобою от дождя
Под кронами приснившегося лета
И убедим себя, что в мире нету
Надежнее укрытия. Хотя
Любой случайный шорох, ветра вой
Его разрушит, как шалаш, в котором
Я воскрешала рай с тобой упорней,
Чем разрушала Ева. Головой
Упремся в небо, чтобы удержать
Скорей сознанье, чем небесный свод от
Падения в глаза, где в черном омуте
Водилась с чертенятами душа….

4. На 4 картину

Крылья сброшу, рушатся небеса.
Я учёл ошибки твои, Икар.
Верой перья скреплял и клеил сам,
и не страшен крыльям солнечный жар.
И покуда вера была сильна,
я летел, не покоряясь судьбе,
но узнал, что небо - просто стена,
никого оно не спасёт от бед.
Я успел спуститься и крылья снял,
увидал сквозь туч грозовых прогал,
небеса пустынные без меня
вниз летят, по камню, к моим ногам.

5. На картину 4.

Первым было, конечно, проще, меньше памяти в голове.
Крылья тянутся в позвоночник сеткой нервов, клубками вен.
По ночам здесь такое снится, что не хочется вспоминать.
Это тоже твоя граница, это тоже твоя война.

Рвутся в космос сигналы, шаттлы, песни скачаны на айпод.
Кромка мира всё больше шаткой Становилась за годом год.
Как же быстро темнеют перья — не отчистить и не отмыть.
Каждый новый, кто в нас не верит, добавляет кусочек тьмы,

Только помнить, как соглашался встать на смену пришедшим до
И какими же были шансы угодить в сумасшедший дом,
И как больно врастали крылья, крик терялся в разбитом рту.
Мы любили, мы все любили — это всё, что спасает тут.

Над границей не всходит солнце, сумрак вечен и невесом.
Только это и остается — заявляться любимым в сон.
Лишь бы помнили, лишь бы ждали — и не знали, что не вернуть.
И становится боль кинжальной, заполняет тихонько грудь.

Лишь бы помнили... темных перьев слишком много, и не взлетишь.
Что ж, сегодня, по крайне мере, на границе тоска и тишь,
Постоим, помолчим, покурим — так дозволено на посту.
Сбросить крылья змеиной шкурой, скоро новые отрастут.

6. На 5 картину

Смешно укрываться зонтом от мелких брызг,
когда на тебя набегает девятый вал.
В который раз мы с тобой разругались вдрызг,
какая разница, где я заночевал.
Наш дом не Китеж, его не поднять со дна,
какая разница, что я на завтрак ел.
Пойми наконец, ты остаёшься одна
средь этого моря вечных проблем и дел.
Поэтому не волнуйся по пустякам,
плыви, не сдавайся, вдруг удастся спастись,
сквозь бурю к тебе пробьётся свет маяка,
как только решишь меня в сотый раз простить.

7. На картину 5

Маяковская любовная лодка

На личном фронте – шторм, конец, труба,
и неба не видать, и ветер злющий.
И в хрупкой лодке женщина слаба –
девятый вал вот-вот её расплющит.

«Спасайся» – крики с берега. – «Беги!»
Смесь суши и воды на горизонте…
А женщина (куриные мозги!)
перед волной распахивает зонтик

и держит над собой его, как щит,
как пламенный привет родным и близким.
И зонт ни от чего не защитит…
По-нашему всё это, по-бразильски!

8. На картину 6.

Человек лежит в темноте что густа и волгла, как изнанка земли, или зимних небес язык.
Человек не кричит, не плачет, не воет волком человеку давно так плохо, что он привык.
И текут под веки сюжеты от Сальвадора, или Босха, (и как вмещает их голова?)
У него наяву - завявшие помидоры, И погибшие в первых заморозках слова.

И склоняется безнадежье как можно ближе, и цепляет зрачки на взгляда стальной крючок.
Очень жалко птенцов. Неужто никто не выжил? ну-ка я похожу с фонарем, поищу еще.
А потом в груди где только что бил набатом прошлогодний гром, и молнии жгли до искр,
На остывшей почве находится вдруг... крылатый теплый, полуживой, из вымерших тварей, из

Тех времен когда еще было - звучало- слово. Человек подставляет ладони, не верит сам
В то, что это возможно - рождение, вспышка, снова - голубая весна, любимые голоса.

А пичуга уже вьет гнездышко в изголовье,
С хрустом вечные льды зимы исчезают с карт...
Человек размыкает губы, плюется кровью,
начинает петь.

И на голос приходит март.

9. На картину: http://cs3.livemaster.ru/zhurnalfoto/1/a/8/130705163213.jpg

Так ли нужно твоё говорение?..
Полно. Будет. Не майся, окстись.
Пусть горящий цветок песнопения
Не пробьётся, не вырвется из…

Пусть глубокая пропасть окольная
Поглотит несказанную грусть.
Непомерную тьму безглагольную
Небо знает в тебе наизусть.

Пусть в стороннее зеркало мёрзлое
Улетают порхать мотыльки.
Закрывай двери в сердце развёрстое.
Всё, молчи. Ни словца. Ни строки.

Ничего не исчезнет неназванным
В темноте немоты ножевой.
Видишь, словно рождение празднуя,
Бьётся в сердце цветочек живой.